Умри стоя! - Страница 36

Утро третьего дня с выхода из комы началось привычным уже усиленным пайком, доставленным прямо в койку. Глеб потягивался, удобно примостив выздоравливающее тело на подушках, и не спеша поглощал завтрак, когда в палату, бряцая оружием, влетели двое и вытянулись по стойке смирно возле двери.

Гвардейцы. Их Глеб видел до того лишь раз, но запомнил хорошо. Высоченные, не ниже двух метров, в тёмно-синих мундирах с иголочки и фуражках с серебряной кокардой, берцы надраены так, что бриться можно, в них глядя, а на плече по «Сигме» с голографическим прицелом и зачем-то примкнутым штык-ножом. При таком параде не воевать, а только в почётном карауле красоваться. Да они и не воевали. Эти молодцы являлись военизированной охраной высоких чинов, а те по пашне да руинам на брюхе ползающими замечены не были. Тем не менее, выправку и слаженность в действиях Глеб оценил.

— Нет, это исключено, — донеслось из коридора. — Ждите здесь.

Вслед за гвардейцами в палату вошёл невысокий худой человек лет пятидесяти в штатском, с наброшенном на плечи плащом. Прежде чем дверь закрылась, Глеб успел разглядеть у него за спиной возмущённого, но молчащего Архангела. Было заметно, каких усилий стоит старому ветерану сдержаться и не порвать мелкого наглеца в клочья.

— Одевайтесь, — незнакомец едва не опрокинул стоящий на подносе завтрак, швырнув Глебу холщёвый мешок с комплектом одежды и берцы. — Вас переводят.

— На каком основании? Куда? — несмело поинтересовался Глеб, утирая с подбородка капли сока. — Мой непосредственный командир…

— Живее, — кивнул странный визитёр гвардейцам, и те, подхватив Глеба под руки, быстро перевели того в вертикальное положение, после чего бесцеремонно стянули балахон и сунули в руки разорванный мешок с ХБ, сопроводив это действо выразительными взглядами из-под козырька, не сулящими ничего хорошего.

— Мой непосредственный командир, — продолжил Глеб, натягивая штаны, — сержант Зуев, в подчинении лейтенанта Морозова. Я обязан поставить их в известность о моём переводе.

— Не волнуйтесь, — ответил незнакомец, — их проинформируют.

— Кто вы? Куда я должен прибыть? Что за причина?

— Вы задаёте многовато вопросов для солдата, — усмехнулся человек в штатском.

— Я бы их не задавал, будь на вас знаки различия, — огрызнулся Глеб.

От того, чтобы съездить по маячащей перед носом гвардейской роже, его сдерживала только реакция Архангела на охраняемого этими рожами «пиджака».

Приказать как собаке «ждите здесь» обладателю шеврона с черепом на красном кресте, не решился бы и генерал. А эта мелкая… Кто же он такой? И при чём тут я? — косился Глеб на штатского, затягивая шнурки.

— Едва укладываетесь в норматив, рядовой, — заметил «пиджак».

— Ефрейтор, — поправил Глеб.

— Вперёд, — прогудело из-за спины.

Глеб вышел в коридор и тут же оказался окружён аж шестью гвардейцами, облачён в бронежилет и шлем, после чего, понукаемый нетерпеливым сержантом, быстро, насколько мог, двинулся к выходу вместе с остальной процессией.

Встречные медики, весьма озадаченные таким маршем, спешили уступить дорогу печатающим шаг «синим мундирам» во главе со штатским.

Возле самого крыльца процессию встретила распахнутая корма БРДМ «Штурм», куда все участники коридорного парада и загрузились. Крайние пассажиры захлопнули створки, и бронеавтомобиль тронулся. Едва он вырулил с госпитального двора, как был тут же прихвачен спереди и сзади ещё двумя «Штурмами», после чего небольшая колонна, не останавливаясь ни на одном посту, покинула базу.

— Куда меня переводят? — нарушил Глеб получасовое молчание. — Мы ведь едем на аэродром?

— Как вы себя чувствуете? — обернувшись, поинтересовался сидящий возле водителя «пиджак».

— Нормально. Готов вернуться в строй. Не понимаю, что за причина…

— Вот и хорошо, — констатировал он, заняв прежнее положение, чем дал понять, что разговор закончен.

Сидящий напротив Глеба сержант глянул исподлобья, крутя в пальцах капроновые наручники.

По прошествии ещё минут двадцати к симфонии рокочущих дизелей присоединился гул идущего на взлёт «Тифона». Колонна БРДМов, всё так же без остановки для досмотра, въехала на аэродром и остановилась.

— Пошёл, — пихнул рядом сидящий гвардеец Глеба в направлении выхода, будто словесной команды оказалось бы мало.

В этот раз на аэродроме было не так суетно: погрузчики подавали контейнеры в чрево вислобрюхого Ан-130; группы техников сновали вокруг готовящихся к взлёту истребителей сопровождения; на ВПП, рядом с автоколонной, двигал закрылками небольшой реактивный самолёт с опущенным трапом. Таких Глеб ещё не видел — лёгкий, стремительный, совсем не похожий на монструозные военные транспортники. Он напоминал птицу, а не крылатого кашалота. Опознавательных знаков, помимо номера «3», на сине-серой воздушной красавице не обнаружилось.

— Давай на борт, — подсказал гвардеец, не забыв пихнуть Глеба в спину.

— Ещё раз так сделаешь, — прорычал тот, — пеняй на себя.

— Поговори мне, — раздалось позади, и табельная «Сигма» опять плашмя саданула чуть ниже шеи.

Глеб, смолчав, поднялся на самый верх трапа и остановился, дожидаясь, когда бравый «синий мундир» приблизится для очередного акта самоутверждения.

— Чего вста…? — не закончил фразу гвардеец, встретившись зубами с правым локтем подконвойного.

Глухой звук удара, сопровождаемый костным хрустом, сменился шумом падающего по металлическим ступеням тела.